В повествовании о Джонасе пересекаются две временные линии, каждая из которых предоставляет уникальное отражение другой: в 1995 году он предстает перед нами как замкнутый и сомневающийся в себе юноша, а спустя 18 лет мы видим его уже харизматичным и порывистым тридцатилетним мужчиной, стремящимся обрести гармонию в своей жизни.